Началась гроза и я пошла гулять. Я вообще люблю дождь и небо, затянутое облаками, оно напоминает об утре, когда к семи часам утра становится облачно... Странно, но я не помню, чтоб в пять утра были облака. В пять обычно ясно, со временем просыпается все больше и больше людей и небо закрывается облаками....
Я выбежала на улицу. Где-то отрешенно прогремел гром, дождь, из-за стекла показавшийся ливнем, был лишь только частьми мелкими каплями, тонкими и холодными. Я шла вперед. Вскоре я должна была выйти к прудам. На улице, как ни странно, было людно, но тихо. Первоначально я хотела пойти в парк, немного погулять под сенью деревьев, но отчего-то я свернула из-за кустов виднелся институт, с другой стороны открывалась музыкальная школа. Мой старый дом находился рядом с ней же. Улица аллея Жемчуговой.... Дом 1 и рядом с ним дом 16, а разделяет их лишь протоптанная гуляющими вешняковцами дорожка... В нишем микрорайоне всего только три улицы: Вешняковская, аллея Жемчуговой и Старый Гай - но расположены они очень причудливо. Одних только домов 6 на Вешняковской - 6 штук, а расположены они хаотично, зато Вешняковскую видно, а вот как проходит аллея Жемчуговой я не знаю, даже прожив здесь 11 лет: шесть в первом доме по аллее Жемчуговой и 5 в первом девятом доме по Вешняковской. Где находится Старый Гай и как на нем располагаются дома я знаю. Еще здесь есть Реутовская улица, но о ее существовании я знаю только 5 лет. Пройдя около музыкальной школы, мимо старого своего дома, где я жила в 235 квартире, я вышла ко двору, детскому городку, как мы его называли. Теперь там было понаставлено качелей и раскрашено в неприлично яркие цвета. Я помню, что во времена моего детства в детском городке были только одни качели, в самой безлюдном уголке сада, они были из почерневшего железа, чуть ржавые, фигуры животных: бегемота, черепахи, варана - были сделаны из какого-то серого камня и не были покрашены, а стены городка, чистые, свободные от краски, представляли собой голый красный кирпич. Детьми мы все больше лазали по деревьям, во всем дворе я не могла залезть только на березу. И на яблонях, и на грушах, и на вишне, и на ясене я была. Во дворе было тихо, дети собрались в другом конце салаи выстроились в линейку, видимо во что-то играя. Помнится, мы всегда играли в форт Баяр, в осаду замка или какую-то ролевую игру по просмотреным фильмам. В основном или меня спасали или я кого-то спасала... Я устроилась на качелях, принявшись набирать упущенное за годы детства. Качели были только тогда, когда я жила у нелюбимой бабушки в Бугульме. Там не было ничего кроме качелей. Большие, скрипучие, из черного железа с ржавчиной, с двумя досками качелей, держащихся на металлических трубках... Еще там были натянутые бельевые веревки, забор детского сада, вымирающего летом, лавочки со старушками и тучи бездомных кошек. Это был дом 48 по улице Гафиатулина, последнгий был героем Великой Отечественной войны. Что именно он сделал я не помню, зато его именем назвали самую длинную в городе улицу, вряд ли превосходящую по размерам нашу Вешняковскую. В начале этой улицы стояла красная гранитная плита на которой заслуги героя были обозначены, из всех заслуг запомнилось лишь его рождение в славном городе Бугульма. Но эта заслуга сомнительна, ибо моя мать родилась там же, а улицы ее именем не называют. Качаясь на качелях я вспоминала свое детство, и как бы невзначай заметила, что яблоки и груши в саду поспевают, вспомнилась Анька Воронина, которая однажды зимой на дереве нашла мороженое яблоко и съела его, сказав, что вкусно... Сама я яблок не ем. Аллергия. Я много чего не ем. Что-то из-за аллеггии, а что-то просто не люблю. Потом я пошла домой, проходила мимо магазина, что во времена моего детства назывался любимым, затем продукты гордон, как он называется сейчас я не помню, зато помню, что продавцы там всегда были отвратительные, а посему зарулила в более дорогой Седьмой континент и купила там обезжиренное молоко, грейпфрут, два бублика, фасоль, безхолестириновый соус и зубную щетку. Взглядом наткнулась на Сашку Гордынскго, мы учились вместе с третьего по седьмой класс, он назвал меня ошибкой природы... Сашка оплачивал телефон, поэтому я не стала делать счастливое лицо и здороваться, тем более что кроме этой ошибки природы у нас с ним ничего общего не было... Назвал меня ошибкой природы. И был прав.