Хочу свой дом, пусть и кукольный.
Саня - мудила.
Он откусил себе волдырь. Облился обезболивающим, которое я пыталась ему дать, посмотрел мультик про динозавров и пошел спать.
Вован прочитал, что дети родителей, готовящихся к отпуску всегда болеют и ведут себя отстойно, так как родители сами дуралеи. Уделяют мало внимания и не желают терпеть мелкие гадости.
Моих детей в последние пару недель подменили. Но и мое поведение срочно требует подбора антидепрессантов, от которых я не буду кашлять и покрываться мелкой зудящей сыпью. Денег на это все равно пока нет, так что антидепрессантами займусь в сентябре.
Мои антидепрессанты свекровь решила скормить свекру. В последнее время чувствую себя ее сообщницей. Она даже с Вовой не общается, только со мной.
Собираем Саньку карту для группы кратковременного пребывания. Прошли логопеда. Логопед сказала, что кроме мерзкого характера с моим Саньком все отлично, а вот Лизундра должна стать ее постоянной пациенткой, так как для 4 лет говорит ужасно. Ну, мы это знали. Лиза в 2 года не говорила, а в 3 говорила, как Саня сейчас. Сане велели учиться щелкать языком, я этот звук ненавижу люто и как-то просила свою мать моих детей этому не учить. Теперь придется заняться самой щелкающими и пердящими звуками, слюнями и прочей мерзостью, которую я 4 месяца старательно вырезала из речи корреспондентов, нервно подергиваясь.
В сад мы никак не позвоним и никак не отнесем туда документы, вот такие мы молодцы.
Пленер с детьми - ужасная идея. Они бесят на пленере, так как не желают играть в зоне видимости, не желают жрать взятую для пикника еду, не желают рисовать на своих листочках. И я все время вынуждена отвлекаться, в итоге рисую фигово. Надеялась сегодня, что Вован будет следить за ними, пока я мараю бумагу, но Вован пошел на очередное бесполезное собеседование, про которое ему наврали по телефону, что это не частная лавочка по ремонту компов у обывателей и что у них нормальный оклад.
Вымоталась как скотина. Сейчас даже спать пойти не могу. Ненавижу поликлиники, хотя сегодня я там хоть не истерила, все были дружелюбны и ласковы. И ненавижу бросать рисунки, когда их еще можно спасти. Лучшая фраза про творчество принадлежит Вуди Аллену, мол, когда он начинает картину, то думает, что докажет всем, что он гений, а заканчивая, о том, что бы еще такое сделать, чтобы спасти это дерьмо. Это, конечно, про другие картины, но я как раз так и рисую. Обычно спасается. Так чтобы у меня рисовалось, как на обучающих видюшках ни разу не было. Мысли всегда: "Поехали!-Лажа-Лажа-Лажа-а вот это место мне нравится- в другой раз надо сразу так-еще чуть-чуть и это можно будет терпеть-все не могу больше ничего сделать-фотка-о, нет, работы еще дофигища-потом доделаю сил нет". В общем, на лицо недостаток образования и практики. Так что брошу свой уютный кружок по интересам и монтажку, пойду учиться в нормальное место и стану гением, как только рак на горе свиснет или Вован найдет супер-работу, позволяющую мне вообще забить на то, что нам чего-то не хватает.
На самом деле бросить все страшно. Так как может стать хуже, а сейчас неплохо. Сейчас, если Вован найдет работу, на которой его кинут, я могу спасти положение. А если я брошу все, пути назад не будет, так как монтажную квалификацию я подрастеряю, а рисовать я могу еще не настолько хорошо, чтобы этим обеспечивать семью из 4 человек. И смогу ли вообще, еще не ясно.
Завтра ко мне приедет моя мать, и я пойду читать Анну Каренину в очередь к пульмонологу. Лев Толстой отрезвляет, надо сказать. Когда читаешь его отношение к нашему женскому кокетству, понимаешь, какие же мы все жалкие дуры, когда хотим нравиться не тем людям. Почему меня в 16 лет это не проняло? Я бы может, совершила меньше ошибок... А может, мне надо было совершить все это, чтобы сейчас хоть до каких-то выводов дойти.
Все, конец потоку сознания.
Он откусил себе волдырь. Облился обезболивающим, которое я пыталась ему дать, посмотрел мультик про динозавров и пошел спать.
Вован прочитал, что дети родителей, готовящихся к отпуску всегда болеют и ведут себя отстойно, так как родители сами дуралеи. Уделяют мало внимания и не желают терпеть мелкие гадости.
Моих детей в последние пару недель подменили. Но и мое поведение срочно требует подбора антидепрессантов, от которых я не буду кашлять и покрываться мелкой зудящей сыпью. Денег на это все равно пока нет, так что антидепрессантами займусь в сентябре.
Мои антидепрессанты свекровь решила скормить свекру. В последнее время чувствую себя ее сообщницей. Она даже с Вовой не общается, только со мной.
Собираем Саньку карту для группы кратковременного пребывания. Прошли логопеда. Логопед сказала, что кроме мерзкого характера с моим Саньком все отлично, а вот Лизундра должна стать ее постоянной пациенткой, так как для 4 лет говорит ужасно. Ну, мы это знали. Лиза в 2 года не говорила, а в 3 говорила, как Саня сейчас. Сане велели учиться щелкать языком, я этот звук ненавижу люто и как-то просила свою мать моих детей этому не учить. Теперь придется заняться самой щелкающими и пердящими звуками, слюнями и прочей мерзостью, которую я 4 месяца старательно вырезала из речи корреспондентов, нервно подергиваясь.
В сад мы никак не позвоним и никак не отнесем туда документы, вот такие мы молодцы.
Пленер с детьми - ужасная идея. Они бесят на пленере, так как не желают играть в зоне видимости, не желают жрать взятую для пикника еду, не желают рисовать на своих листочках. И я все время вынуждена отвлекаться, в итоге рисую фигово. Надеялась сегодня, что Вован будет следить за ними, пока я мараю бумагу, но Вован пошел на очередное бесполезное собеседование, про которое ему наврали по телефону, что это не частная лавочка по ремонту компов у обывателей и что у них нормальный оклад.
Вымоталась как скотина. Сейчас даже спать пойти не могу. Ненавижу поликлиники, хотя сегодня я там хоть не истерила, все были дружелюбны и ласковы. И ненавижу бросать рисунки, когда их еще можно спасти. Лучшая фраза про творчество принадлежит Вуди Аллену, мол, когда он начинает картину, то думает, что докажет всем, что он гений, а заканчивая, о том, что бы еще такое сделать, чтобы спасти это дерьмо. Это, конечно, про другие картины, но я как раз так и рисую. Обычно спасается. Так чтобы у меня рисовалось, как на обучающих видюшках ни разу не было. Мысли всегда: "Поехали!-Лажа-Лажа-Лажа-а вот это место мне нравится- в другой раз надо сразу так-еще чуть-чуть и это можно будет терпеть-все не могу больше ничего сделать-фотка-о, нет, работы еще дофигища-потом доделаю сил нет". В общем, на лицо недостаток образования и практики. Так что брошу свой уютный кружок по интересам и монтажку, пойду учиться в нормальное место и стану гением, как только рак на горе свиснет или Вован найдет супер-работу, позволяющую мне вообще забить на то, что нам чего-то не хватает.
На самом деле бросить все страшно. Так как может стать хуже, а сейчас неплохо. Сейчас, если Вован найдет работу, на которой его кинут, я могу спасти положение. А если я брошу все, пути назад не будет, так как монтажную квалификацию я подрастеряю, а рисовать я могу еще не настолько хорошо, чтобы этим обеспечивать семью из 4 человек. И смогу ли вообще, еще не ясно.
Завтра ко мне приедет моя мать, и я пойду читать Анну Каренину в очередь к пульмонологу. Лев Толстой отрезвляет, надо сказать. Когда читаешь его отношение к нашему женскому кокетству, понимаешь, какие же мы все жалкие дуры, когда хотим нравиться не тем людям. Почему меня в 16 лет это не проняло? Я бы может, совершила меньше ошибок... А может, мне надо было совершить все это, чтобы сейчас хоть до каких-то выводов дойти.
Все, конец потоку сознания.